Форум » Париж. Жилища » Гостиница на Rue de Saint Martin, 27 мая, утро » Ответить
Гостиница на Rue de Saint Martin, 27 мая, утро
Матильда де Людр: Время: 27 мая, утро Место: гостиница на Rue de Saint Martin Участвуют: Матильда де Людр, Маргарита Блэкней, Люсиль де Террей.
Ответов - 69, стр:
1 2 3 4 All
Матильда де Людр: К утру мадемуазель де Людр взялась мучить бессонница. За прошедшие сутки девушка отоспалась буквально про запас (ах, если бы можно было действительно спать, есть и жить про запас!), и теперь она лежала на постели с открытыми глазами, задумчиво созерцая предрассветную смену красок за окном гостиничного номера. Темнота постепенно поблекла, посерела, а затем порозовела, а Матильда, прислушиваясь к ровному дыханию леди Блэкней, размышляла о событиях вчерашнего дня. Нога почти не болела, золотые руки доктора Бонневиля сделали свое дело, но какова, однако, оказалась его невеста. Сущая фурия! Что он только в ней нашел? В этом мысленном вопросе баронесса немного покривила душой. Не смотря на некрасивую ссору влюбленных, она все же успела разглядеть, что Люсиль – дама ухоженная и необычайно привлекательная. Но характер…Неужели беременность настолько меняет женщину? «Господи, о чем я только думаю!» - губы девушки тронула ироничная улыбка. Вместо того, чтобы обеспокоиться местонахождением де Вильнева и перспективам поиска Шарлотты де Монтерей, мысли мадемуазель вертелись вокруг месье Эдуара, Маргариты Блэкней и той подлой женщины, что едва не упекла ее за решетку. Наконец уяснив, что больше она уже не заснет, Матильда осторожно встала и, прихрамывая добралась до стола с намерением налить себе стакан воды.
Маргарита Блекней: Эту ночь, впрочем, как и прошлую, Маргарита промаялась от бессоницы и только к утру снова провалилась в забытье, называемое сном. Таким недугом, как бессоница, молодая женщина никогда не страдала, но в сложившейся ситуации, когда опасность можно ожидать хоть от куда, она не могла даже ночью отдохнуть и душой, и телом, поэтому всю ночь Марго проворочалась, думая о всех произошедших с ней событиях в Париже и по дороге к этому городу, некогда любимому ею. Также из головы не выходили два комиссара Рено и.. девушка, которую она приютила у себя. Удивительно то, что артистка испытывала симпатию к этой юной мадемуазель, но так и не знала кто она такая на самом деле. Из-за "тяжелого сна" Маргариту вывел легкий неровномерный шорох, производимый хромающей Матильдой. Молодая женщина открыла глаза и, немного зевнув, повернула голову в сторону звука, разбудившего ее. Увидев уже бодруствующую девушку, леди Блекней улыбнулась ей и, не торопясь сев, спросила: - Мадемуазель, доброе утро. А вы уже на ногах?
Матильда де Людр: – Я привыкла вставать рано, - шепотом, хотя будить в комнате было уже некого, извинилась баронесса. – Да и … не спится. Простите, что разбудила вас, миледи. Утолив жажду, Матильда осторожно присела на колченогий табурет, понимая, что сбежать от леди Блэкней так же запросто без объяснений, как от квартирной хозяйки доктора Бонневиля, у нее не получится. – Такое… безмятежное утро, - взгляд девушки метнулся за окно, где над острыми крышами домов нежно-розовыми на голубом полосами по небу разливался рассвет грядущего дня. – Как вам спалось? Я видела вчера сквозь сон, вы прочли сценарии. Понравилось? Продолжая говорить, мадемуазель де Людр привычным жестом распустила волосы, пытаясь даже в отсутствие расчески, придать им некое подобие приличия. Тонкие пальцы девушки ловко перебирали вьющиеся пряди, выбирая шпильки и распутывая особенно непокорные локоны. Форум работает просто ужасно ( Вижу, идет какое-то обсуждение, но прочитать его просто не в состоянии. Не открывается. Простите.
Маргарита Блекней: Маргарита с интересом наблюдала за действиями Матильды. Как и любой женщине ей нравилось понаблюдать, как "другая" представительница прекрасного пола приводит себя в достойный вид. Не отводя взгляда от девушки, леди Блекней улыбаясь ответила: - Да, вы правы, мадемуазель, я читала сценарии. Очень интересная постановка готовится к празднеству Дня взятия Бастилии. А вот пьеса, кторую мне дал неюнный, - после этих слов она не удержалась от смеха, но продолжила, - но все-таки слишком переспективный автор мне показалась даже очень забавной. Советую вам тоже ее прочитать. Пьеса называется «Будуар, или доверчивый муж», очень интересный сюжет. После этих слов молодая женщина встала с кровати и направилась к столу, на котором лежали две стопки исписанных бумаг. Выбрав сценарий гражданина Сада, она протянула его Матильде.
Матильда де Людр: С любопытством получившего новую сладость ребенка мадемуазель де Людр проглядела несколько исписанных убористым почерком листов. Она никогда не держала в руках авторских черновиков пьесы, да и, признаться, за чтение не бралась очень давно. Примерно с того времени, как фамильная библиотека сгорела вместе с имением. Декреты новой власти не в счет, удовольствие от подобного чтения могли получить только мазохисты. По мере чтения на лице девушки сменилась целая гамма эмоций, и в конце концов она изумленно воззрилась на улыбающуюся Маргариту. – Это тоже будут ставить в революционном театре? – спросила Матильда недоверчиво. – Как… неожиданно. И кого там собираетесь играть вы?
Маргарита Блекней: Пока юная девушка с интересом читала шедевр гражданина Сада, Марагарита занялась своими волосами, в отличие от Матильды леди Блекней всегда прибегала к помощи своей преданной Жанны в таком нелегком деле, как сотворение прически. Услышав вопрос Матильды, артистка рассмеялась, но продолжила расчесывать гребнем спутанные локоны: - Нет, дитя мое, - улыбаясь ответила она, - Эту пьесу дал мне прочитать один неюный драматург, как я вам уже упомянала, для того, чтобы я дала рецензию, а вот будут ее ставить или нет - я не знаю. Хотя считаю, что очень смелое произведение.
Матильда де Людр: - Наверное… На языке у мадемуазель де Людр, в силу своего возраста никогда не бывавшей толком в настоящих светских салонах и не отведавшей пикантной сладости аристократического распутства, вертелось «ну что за гнусность!», но высказывать свое впечатление в открытую девушка не рискнула. Вдруг неизвестный ей «неюный драматург» – близкий друг миледи. Баронессе не хотелось даже случайным словом обидеть или задеть женщину, так кстати вчера ее выручившую, и к тому же приютившую на ночь. Теперь две дамы поменялись местами, леди Блэкней приводила в порядок свою прическу, а Матильда, решившая ограничиться простой подобранной на затылке косой, наблюдала за утренним туалетом актрисы. Попутно размышляя, о чем мог сгоряча подумать де Вильнев, не обнаружив ее вчера ни у доктора Бонневиля, ни в гостинице. «Подумать» – еще ладно, главное, чтобы решительный и деятельный барон не взялся всерьез искать свою непутевую спутницу, особенно там, где ее нет. – Во сколько вы сегодня поедете на репетицию, леди Маргарита? Девушка отложила возмутивший ее труд де Сада подальше, и любезно предложила: - Может, мне пойти, позвать Жанну? Или хотя бы давайте, я помогу вам с корсетом?
Маргарита Блекней: - Нет, спасибо, - любезно ответила Марго, так как оставалось-то только слегка подправить платье и воспользоваться излюбленными духами с ароматом лаванды. Вопрос про Жанну молодая женщина пропустила мимо ушей. Безусловно данный вопрос был логичен, но стараться объяснить в какую ситуацию попала - Маргарита не хотела, а сочинять всякую чушь про свидания своей Жанны с "таинственным" парижанином тоже считала лишним. Сделав последние манипуляции по достижению красоты, леди Блекней обратилась снова к Матильде: - Мадмуазель, вы, вероятно, как и я не откажетесь от завтрака? - голод Маргариту не мучал, но правила гостеприимства требовали не только накормить гостя, но и разделить трапезу с ним, поэтому она с улыбкой предвкушения вкусного завтрака продолжила, - Гражданка Кренон скоро должна будет его принести. Нет-нет, и это будет не пирог, - рассмеялась артистка, вспомнив вчерашний "дурманящий" запах, встретивший их при входе, - На завтрак обычно хозяйка угощает своих постояльцев яичницей, думаю, сегодняшний день не исключение. В ожидании прихода женщины-гренадера с подносом в руках леди Блекней собрала все свои "секреты женской красоты" в саквояжек и, встав с кровати, направилась к столу, чтоб сложить сценарии и таким образом освободить место для трапезы. Сложив "писанину", Маргарита задумчиво глянула в окно - в голове витала какая-то мысль о несделанном деле, но молодая женщина никак не могла ее "поймать", но точно чувствовала, что это какое-то важное дело. Так и не вспомнив, она повернулась к Матильде, чтоб любезно поинтересоваться, как спалось ей и о ее самочуствии, как что-то "кольнуло" ее и она вспомнила. Да-да.. Конечно.. И чтоб мысль "не убежала" леди блекней зоговорила о важном деле с молодой девушкой: - Мадемуазель, мы чуть не забыли же.. Комиссар Рено, вероятно, очень волнуется за вас, он же не знает, что где вы провели ночь, поэтому вы собирались написать ему записку о свем местонахождении. Сейчас мы сможем попросить у гражданки Кренон бумагу и перо с чернилами.
Матильда де Людр: - Записка? Ах, да, конечно, - стушевалась Матильда, чья «забывчивость» имела под собой причины, о которых девушке было очень трудно запамятовать. – Не стоит утруждать гражданку Кренон, я думаю. Месье Рено – человек сдержанный, к тому же, - мадемуазель де Людр доверительно понизила голос и, пожав плечами, добавила, - он не слишком-то меня жалует, если вы заметили еще по дороге. Поэтому, говоря «волнуется», я бы не добавляла «очень», и тем более не стала бы отвлекать комиссара записками от более важных дел. Я спокойно вернусь к себе в гостиницу, миледи, не беспокойтесь ни о чем. «А я не стану беспокоиться о том, что произойдет, если ко мне вдруг опять привяжутся не в меру подозрительные санкюлоты» Уверена, месье будет в ярости, если я попрошу его приехать сюда за мной. Злословить о Бернаре доставляло девушке какую-то мстительную радость, Тем более, это нужно «для дела». Ну, как еще ей убедить леди Блэкней в том, кто писать записку в КОБ ни в коем случае не стоит?!
Маргарита Блекней: - Ну что вы, мадемуазель, не стоит так нелестно отзываться о комиссаре Рено, - улыбнулась Марго, так как с трудом верила словам юной девушки о нежелании отвлекать от "более важных дел", к тому же за эту бессоную ночь молодая женщина пришла к выводу - что один из комиссаров Рено все-таки не является оным, а записка была прекрасной возможностью это проверить. Сделав небольшую паузу, чтоб понаблюдать за реакцией Матильды, леди Блекней родолжила, - Думаю и гражданку Кренон не затруднит принести нам писменные принадлежности. И к тому же я, как хозяйка, а вы моя гостья, не могу отпустить вас даже не угостив утренним чаем. Вы же мне составите компанию за утренней трапезой?
Матильда де Людр: - Я бы с радостью, но… Наверное мне пора идти, - Матильда смутно представляла, который сейчас час, наверное срываться в такую рань и нестись куда-то не больно-то и пристойно в ее ситуации. Но писать записки в КОБ смерти подобно в любое время суток, и избежать подобной любезности леди Блэкней следовало любой ценой. – Я и так злоупотребила вашим гостеприимством мадам Маргарита, а теперь еще и злоупотребляю вашим временем и терпением. Ох… Восклицание было вызвано слишком энергичной попыткой ступить на больную ногу, которая тут же своей обладательнице отплатила неблагодарностью на неблагодарность. Девушка невольно подобрала подол, охваченная инстинктивным желанием взглянуть, в чем дело. На повязке, вчера заботливо наложенной доктором Бонневилем, проступало свежее алое пятно. – О, нет, только не это! - В сердцах выдохнула мадемуазель де Людр.
Маргарита Блекней: Проследив за взглядом Матильды, леди Блекней заметила, что у девушки перевязанна нога, а возглас был вызван свежим проступившим от раны кровавым пятном на бинтах. Вот, вероятно, из-за чего юнная леди немного прихрамывала.. - прояснилось в голове молодой женщины. - Что с вашей ногой, мадемуазель? - не сдержала удивления Марго и направилась к Матильде. Подойдя к ней, артистка присела и приподняла еще выше подол юбки, чтоб полностью увидеть перебинтованную лодышку девушки. Взглянув Маргарита сказала голосом не приемлющего возражений, - Повязку следует сменить.. Так что, мадемуазель, вы у меня задержитесь на ближайшие несколько часов - мы успеем и позавтракать, как планировали, и перевязать вашу рану, и написать комиссару Рено. Я же вас не могу отпустить одну в таком состоянии..
Матильда де Людр: – Я не стану писать ему, - наконец в открытую запротестовала Матильда. – Не стану сама и вам не позволю. В этом нет необходимости, и в данном случае я вас очень прошу поверить мне на слово. Баронесса в волнении заломила руки. Она не предполагала в Маргарите Блэкней врага, даже наоборот, каким-то своим внутренним чутьем угадывала в ней друга, но… «Чутью больше нет веры, мадемуазель, - иронично напомнила сама себе девушка. - Та хромая женщина, которая казалась поначалу такой дружелюбной, без колебаний донесла на тебя патрулю. Рискуй своей жизнью, сколько тебе вздумается. Но не смей рисковать жизнью де Вильнева и планами генерального штаба». – Доктор уверил меня, что рана неопасная, царапина, случайно задело пулей во время перестрелки на дороге. Эту часть правды, в отличие от всего остального, можно было уже не скрывать от актрисы, чем Матильда и воспользовалась. – До извозчика я вполне в состоянии дохромать. «А потом поеду в гостиницу… адрес которой мне неизвестен…»
Маргарита Блекней: Маргарита встала и, глядя сверху вниз на Матилюду, собралась что-то ответить, но вдруг постучались, и дверь распахнулась. На пороге появилась гражданка Кренон с подносом в руках. - Утро доброе, гражданки, - поздоровалась она, идя к столу. Неся свою "ношу", женщина не упустила случая завести беседу, которая прошлым вечером не получилась - но это хозяйка гостиницы объясняла простой усталостью постоялиц. Поэтому она начала так, - Хорошая погодка: еще утро, а солнце уже пригревает. Эх, хорошо! - ставя поднос на стол, произнесла она и выпрямилась во весь свой гренадерский рост. - Да, погода хорошая, - согласилась леди Блекней. Гражданка Кренон довольная, что разговор, начатый ею, хоть как-то поддержали, продолжила: - Да.. Если так тепло будет все лето, то можно будет хороший урожай ждать.. А значит, и цены на рынке не поднимут на овощи, а то как оно бывает.. Эх, - вздохнула гражданка Кренон, продолжая стоять возле стола и теребя свой грязный передник. Она стояла не шевелясь и глядя куда-то вдаль. Вдруг она вздрогнула и, глянув на Маргариту, стараясь потише, чем обычно она говорит, спросила, - А Жанна, служанка- то твоя, вернулась? Увидев отрицательный кивок в ответ, хозяйка со знанием дела сказала: - Дуреха она.. Вот! Ду-ре-ха.. Маргарите не понравился такой категоричный тон гражданки Кренон, поэтому она решила поскорее выпроводить надоедливую "собеседницу". - Спасибо вам, гражданка Кренон, за заботу. Женщина-гренадер, понимая, что беседа окончена, а интересного она ничего не узнала, разочарованно направилась к выходу из комнаты. Подойдя к двери, она в надежде повернулась к молодым женщинам и, стараясь улыбаться, поинтересовалась: -Может, вам еще что-то нужно?
Матильда де Людр: - Нет, - коротко откликнулась мадемуазель де Людр, предвосхищая возможный ответ леди Блэкней. И тут же поправилась, сообразив, что комнату в этой гостинице снимает не она, а Маргарита. – Мне ничего не нужно, спасибо, гражданка. Возможно, что-нибудь нужно миледи? Хозяйка гостиницы возвышалась у двери скорбным монументом вынужденной неразговорчивости. И страдания женщины были столь очевидны, что на какой-то миг Матильде стало ее жаль. Но не разговаривать же с ней о погоде и ценах на рынке тем более, что приезжая баронесса не имела о них не малейшего понятия. Оставалось разве что попросить гражданку Кренон вызвать ей извозчика, но поскольку вандейская мадонна не знала адреса, чтобы внятно назвать его вознице, она предпочла положиться на собственные ноги. Женщина-гренадер, огорченно вздохнув на прощание, удалилась, и в комнате повисла неловкая тишина. – Наверное… мне пора идти, - неуверенно прервала молчание Матильда, с сожалением глядя на аппетитный завтрак на подносе. – Спасибо за помощь и гостеприимство, миледи.
Маргарита Блекней: - Ну что вы, мадемуазель, - немного смущенно ответила леди Блекней, неожидавшая такого быстрого расставания с юной леди. Хотя Маргарита и не знала, кем является ее "временная сожительница", но почему-то тоже испытывала дружеские чувства к ней. Заметив брошенный голодный взгляд Матиьды на завтрак, принесенный хозяйкой гостиницы, она не смогла не предложить в очередной раз за это утро разделить с ней трапезу: - Но я настаиваю на совместном завтраке, - улыбаясь сказала Маргарита, указывая на поднос с двумя чашками и аппетитной яичницей на тарелках, - Гражданка Кренон принесла его на две персоны.
Матильда де Людр: Обнаружив, что леди Блэкней оставила идею с письмом, Матильда немного успокоилась. А растерянность, которая угадывалась за дружелюбной улыбкой актрисы, заставила мадемуазель де Людр вновь почувствовать себя неловко. Девушке не хотелось уходить, тем более так скоро, да еще оставляя за собой недосказанность. – Я не могу быть настолько неблагодарной, - сдаваясь, воскликнула Матильда. – Конечно же, я позавтракаю с вами, миледи. Улыбнувшись, она присела к столу, и задумчиво повертела в пальцах вилку. – Наверное, я кажусь вам очень странной… Сказанное прозвучало скорее утверждением, чем вопросом. – Но, поверьте, если бы вы знали мои обстоятельства… М-ммм, как вкусно, поблагодарите пожалуйста гражданку Кренон от моего имени. Прописанное в документах «Матильда Тиссо» казалось непривычным, словно на скорую руку криво приклеенным, и мадемуазель де Людр невольно на мгновение замолкала каждый раз, когда речь заходила об ее имени, вспоминая его заново.
Lucille de Tereille: Оставшись одна после ухода комиссара, Люсиль не находила себе места. Уже второй раз за столь непродолжительное время женщина не могла найти покоя. Вчера из-за своего любовника, сегодня из-за него и Марго. Сорваться сейчас к подруге означало навлечь на себя беду, о коей хотя и завуалированно, но тем не менее весьма понятно намекал Рено. «Что же делать?» - Ломая руки думала мадам де Террей. - «Если побегу сейчас - узнают. За мной следят - это понятно. Иначе откуда бы он узнал, что я ходила к Эдуару? Тут двух мнений быть не может. Сразу донесут. И чем это закончится? Но могу ли я сейчас спокойно оставаться дома, зная, что Эдуару и Маргарите угрожает опасность? Господи, что же делать?» В гостиную заглянула Анетта. - Мадам, с вами все в порядке? - Осторожно поинтересовалась девушка, приближаясь к вдове. - Да, да. Конечно. - Поспешила заверить ее Люсиль. - Этот гражданин он... - Начала было служанка, но мадам де Террей поспешила ее оборвать: - Это не важно. - Смахивая тему ответила она. - Можно подавать завтрак. Есть после утреннего визита представителя КОБа не хотелось абсолютно, но другого способа прекратить неприятный разговор вдова не видела. Без аппетита поглощая еду, Люсиль продолжала терзаться вопросами. «А что если сделать по другому? Марго приглашала меня отведать пирогов. Может ли это быть предлогом для визита к ней?» Если и могло, то предлог был весьма неуклюжим. Уловку разгадать мог и ребенок, но сидеть сложа руки Люсиль не могла. «Я не побегу сразу к ней». - Решила женщина. - «По крайней мере попытаюсь сделать вид, что не побегу сразу». Завершив завтрак, мадам де Террей позвала Анетту. - Пожалуй, я пройдусь к портнихе. - Небрежно заметила она, одевая шляпку. - Она обещала, что новое платье будет сегодня готово. Конечно, вдова ни в коей мере не желала подозревать своих служанок в соучастии в слежке, но обе были достаточно болтливы и легко могли разболтать, что хозяйка унеслась неизвестно куда первому встречному. Было бы неплохо, если бы они рассказали о портнихе. Солнечные лучи играли на окнах домов, над крышами носились стайки воробьев, улицы были полны радостного шума, который в другой день, быть может, и пришелся Люсиль по душе, но сегодня голова была занята самыми тревожными мыслями. Идя по улице, вдова изо всех сил пыталась определить следует ли за ней кто-либо или нет. Но то ли следившие были слишком осторожны, то ли женщина не слишком внимательна, но заметить кого-то подозрительного ей не удалось. Быть может, если Люсиль заметила слежку она бы изменила планы и побоялась их реализовать, но ее отсутствие вселяло пусть и призрачную, но надежду. Зайдя в свое излюбленное ателье, мадам де Террей достаточно долго обсуждала с портнихой новое платье, которое, конечно же, не было готово. Наконец оборонив на всякий случай фразу о том, что у нее ужасно разболелась голова и надо было попросить доктора дать ей лекарство, покинула заведение. К немалому разочарованию и даже раздражению женщины, Эдуара на месте не оказалось. О чем и сообщила его хозяйка. «Наверняка гуляет со своей пассией! Этой дешевкой!» - Зло подумала вдова. - «Ну и пусть же. Ему же хуже!» Наняв коляску, Люсиль, все еще холодея в душе от страха, направилась к гостинице в которой остановилась леди Блекней, которая при первом же взгляде вызвала у вдовы отвращение. «Как она могла тут остановиться?» - С отвращением подумала мадам де Террей. - «Как тут грязно и рыбой воняет!» Тем не менее приходилось сохранять хотя бы видимость доброжелательности. Вдова сумела поймать пробегавшего мальчишку и спросить его о Маргарите. - Не знаю, здесь много постояльцев. - Равнодушно ответил мальчик. - А вы спросите у гражданки Кренон. Она всех знает. Сама гражданка, пекла она отличные пироги или нет, восхищения у Люсиль тоже не вызвала. Скорее наоборот. Наконец вдова все-таки смогла выдавить улыбку и приблизиться к хозяйке гостиницы. - Добрый день. - Все еще улыбаясь обратилась к даме мадам де Террей. - Не могли бы мне помочь? Я ищу Маргариту Блекней. Она остановилась тут. Гражданка Кренон окинула Люсиль оценивающим взглядом в котором скользило презрение к слишком ухоженным женщинам, к которым вдова имела честь принадлежать. - Да. - Наконец полу-хмыкнула гражданка. - Вверх по лестнице и налево. Третья комната. - Благодарю. - Елейным голосом ответила женщина. - Марго очень хвалила ваши чудесные пироги. Мне не терпится попробовать. Уверена, что она не ошиблась. От столь неприкрытой лести саму мадам де Террей покоробило, но оно того стоило. На лице хозяйки появилось некое подобие улыбки. Еще раз улыбнувшись, Люсиль стала подниматься по лестнице, столь скрипучей, будто ей было лет сто. Добравшись до второго этажа, женщина остановилась перед дверью и осторожно постучала. Ой, простите, дамы. Что-то меня в творчество унесло.
Маргарита Блекней: В комнате леди Блекней висело неловкое молчание - обе молодые женщины были заняты завтраком и своими мыслями. Маргарита, сделав очередной глоток чая, посмотрела внимательно на девушку - артистка никак не могла решиться на разговор о комииссарах Рено. Поставив чашку на стол, она подошла к окну. На улице была замечательная погода, светило солнце и было так по-весеннему хорошо на улице, что башня Шатле, вид на которую открывался из окна комнаты, не казалась такой угрюмой, и Марго не удержалась от улыбки. Постояв так всего несколько секунд, молодая женщина повернулась к Матильде: - Мадемуазель, я хотела бы с вами поговорить, - начала она, облокотившись на подоконник и давая понять этим, что беседа будет долгой.
Матильда де Людр: Спина мадемуазель де Людр напряглась, а рука, подносящая к губам чашку, тревожно застыла на полдороги. – Конечно, миледи, - пробормотала девушка, мысленно укоряя себя за самонадеянность. Нужно было уходить, пока у нее еще была такая возможность. Леди Блэкней слишком умна и наблюдательна, чтобы не попытаться выяснить причины нежелания гостьи писать записку в КОБ. Разумеется, разговор может зайти о театре, о погоде… Бог знает еще о чем… Но в такой поворот дела Матильда почему-то верила с трудом. В ее положении неожиданный стук в дверь показался баронессе спасением. И она многозначительно указала хозяйке глазами в строну, откуда раздавался этот осторожный звук. – Мне кажется, кто-то пришел. Опять гражданка Кренон?
полная версия страницы