Форум » Париж. Город » "Все дороги ведут в Рим", 27 мая, около полудня » Ответить
"Все дороги ведут в Рим", 27 мая, около полудня
Бернар де Вильнев: Время: 27 мая, около полудня Место: салон "Флер де Сите" на улице Ферронери Участвуют: Лютеция Флер-Сите, Бернар де Вильнев, Эмильен де Басси, Эдуар Бонневиль, Шарлотта де Монтерей
Лютеция Флёр-Сите: - В таком случае, подождите, - невесомая, тонкая рука мягко дотронулась до предплечья Вильнева. Лютеция, получившая возможность не думать о своем проклятьи, смотрела на своего гостя с благодарностью за то, что он не стал расспрашивать дальше. светлая улыбка на мгновение озарила лицо женщины. - Я понимаю, что для вас подобное предложение покажется неуместным...Но...Жерар будет у меня, отсюда она никуда не денется, хотя вы, конечно же, предпочли бы, чтоб её держали в хорошо укрепленной тюрьме, - Флёр-Сите добродушно усмехнулась, - Подождем немного и понаблюдаем... Я за ней присмотрю. Лютеция сама ещё не знала решения представившейся задачи, говоря сейчас сероглазому роялисту, как героиня из сказки - "утро вечера мудренее", а потом поймала себя на мысли,что она впервые не просто выполняет поручение за вознаграждение, а ввязывается помогать там, где это может дорого ей обойтись. - Если вы действительно спасли ей жизнь..- взгляд Лютеции повернул в сторону,- Я не имею в виду, что девчонка обязательно обладает таким понятием, как "быть в долгу" и сама мысль быть в долгу у роялиста может быть ей противна, если она убежденная республиканка,но...Все мы люди. Возможно,- женщина перевела взгляд на Вильнева и, он оказался мягким и будто бы сочувствующим,- ваши благородство и милосердие ещё сыграют вам на руку.
Эдуар Бонневиль: В знак согласия применить на пользу "белых" свои профессиональные навыки, Эдуар кивнул головой. Теперь уже он разлил коньяк, и, протянув рюмку этому пылкому нелюбителю "отца народа", как прозвали гражданина Орлеана, удобно устроился в своем кресле. - У меня есть некоторые сбережения, не самые большие, но, если понадобится... К тому же я знаком с рядом торговцев, полагаю, они без лишних вопросов ссудят мне деньги. Вы ведь знаете, деньги в никуда не исчезают, они лишь перетекают в другие карманы...
Бернар де Вильнев: – Я предпочел бы, чтобы ее держали подальше от Рено, - невесело улыбнулся вандеец, пытаясь как-то угадать для себя причины, по которым Мари Жерар взялась шпионить на Комитет. Было ли это сознательное желание, или необходимость из разряда «или-или», где на второй чаше весов маячила тень вдовы Гильотен. Увы, об этой девушке он знал слишком мало, чтобы делать какие-то выводы, не важно, утешительные или наоборот. – Даже если мадемуазель чем-то и обязана мне, той даме, жене англичанина, за которой охотится КОБ, она не обязана ничем. И с чего, скажите на милость, бедный баронет Блекней заделался во враги республики? Далеко не праздный вопрос, если следовать правилу «враг моего врага мой друг». Но знает ли ответ на него сама будущая осведомительница? – Мадам, если бы я мог попросить вас…- ободряющий взгляд женщины добавил голосу Дюверже уверенности, хотя ситуация определенно не располагала к просьбам. Лютеция и так рисковала достаточно, и требовать от нее большего было слишком опасно. Но если женщина поговорит с женщиной, это будет выглядеть куда мягче, чем допрос, учиненный им самим, бывшим кавалеристом, или охваченным манией подозрительности де Басси. - …Попросить расспросить Мари о себе. О Рено. О том, как ее завербовал КОБ. О прошлых хозяевах, думаю, говорить ничего не стоит, нам нужна любая информация о пропавшей девушке,… очень нужна, но не от агента Комитета.
Эмильен де Басси: – Деньги? Да, конечно… Не в правилах де Басси было отказываться от искренне предложенной помощи, хотя с деньгами у роялистов особых проблем не было. Республиканские ассигнаты, отпечатанные за проливом, разумеется, фальшивые, но не отличимые от настоящих, благодаря помощи контрабандистов доставлялись в Париж в прямом смысле этого слова мешками. – Деньги – это важно, доктор. Но информация порой намного важнее. Вы ведь врач. А в кабинете врача под угрозой клизмы или кровопускания наступает полное и столь вожделенное патриотами равенство сословий. Эмильен весело улыбнулся и опрокинул рюмку, предложенную ему Эдуаром. Часть коньяка пришлось принести в жертву медицине, но в бутылке еще оставалось достаточно и для души. – Наверняка ваши пациенты с вами откровенничают. Или же вы можете при желании расположить их к откровенности. И любое вовремя подхваченное откровение… о готовящейся облаве, о «неблагонадежном», живущем на соседней улице, о делах в армии… попав к нужным людям, может спасти чью-то жизнь.
Лютеция Флёр-Сите: - Этого я не знаю, - склонив голову на бок, ответила Лютеция, на вопрос вандейца о баронете Блэкней, хотя, впрочем, она уже говорила о своем незнании относительно него, - Республика, как жестокий подросток, склонный видеть везде и всюду многочисленных врагов... Легкая, ироничная ухмылка постепенно вернулась к огненно-рыжей женщине, когда она произнесла это сранение. - Расспросить? - откликнулась владелица салона на просьбу Вильнева. Сама просьба её не удивила и врасплох не застала, - её возникновение было вполне закономерным, но было видно, что Флёр-Сите немного колеблится. Не вызовут ли её вопросы подозрений? Конечно, могут вызвать, не смотря на кажущуюся безобидность предпологаемых вопросов. Впрочем...подозрения - естественный элемент игры, в которой Лютеция согласилась учавствовать. - Хорошо. Я узнаю у неё всё, что смогу, но вам придется потерпеть, - наконец ответила владелица салона, внешне улыбаясь, но внутренне чувствуя странную отрешенность, перемешанную с раздражением. - Что ж...Теперь пойдемте?- в третий раз повернулась Лютеция к вандейцу спиной, но, не сделав и шагу, обернулась. - Думаю, я могу полагаться, на то, что от вас никто не узнает о...- ей трудно было даже думать о своём недуге, не то что признавать его существование вслух,- ...о...моей болезни?...
Бернар де Вильнев: - Я не врач, мадам, и не в моей компетенции ставить людям диагнозы, и тем более обсуждать их с кем-то, - откликнулся Бернар и, запоздало сообразив, насколько сухо прозвучал этот «учтивый ответ», бережно взял хрупкую женщину под локоть. – Конечно же, я никому не скажу, но на вашем месте… Хотя вы и сами знаете, что с природой так не шутят. Идемте, мне не стоит оставлять своих знакомых наедине надолго. Гражданин Басси часто бывает несносен. Он больше ни единым словом, и ни малейшим намеком не возвращался к истории с Мари Жерар, говорить еще что-либо – бестактность. Оставалось полагаться на талант Лютеции располагать к себе людей. Что же до баронета Блекней… Де Вильнев не разделял предположения хозяйки салона о «жестоком подростке», республиканцы хоть и подозрительны, отнюдь не глупы. О, это было бы слишком просто. Истерия, крики о происках врагов нации и массовая охота на «ведьм»-неблагонадежных – это кость для толпы, которой в отсутствие хлеба предлагают позабавить себя зрелищами. А сам Комитет прекрасно отличает истину от патриотического вымысла. И если уж Рено ставит сети, он наверняка рассчитывает на достойный улов. Чью же голову он пророчит под нож? Может быть, речь идет о шпионаже? Продолжая прокручивать в голове возможные прегрешения англичанина перед республикой, Дюверже последовал за мадам Флер-Сите, вернее, рядом с мадам. Даже не пытаясь спрашивать, что она намерена предпринять – вернутся с ним к мужчинам, или собственноручно угостить Мари Жерар мятным чаем.
Эдуар Бонневиль: - Да, разумеется, месье де Басси. От врача, как от священника, не может быть никаких тайн, - вслед за роялистом рассмеялся Эдуар, живо представляя себе знакомых покойного Матье де Террей, с которыми он как-то случайно пересекся в гостиной почтенной вдовы, в весьма беззащитном положении. К сожалению, все эти чиновники и депутаты пользовались услугами других медиков, а в квартиру Люсиль ему нынче вход был закрыт. Впрочем, что-то ему подсказывало, что это ненадолго, так что мысленно Бонневиль уже изыскивал способы добиться встречи с нужными людьми. - Не беспокойтесь, все сведения, что будут представлять мало-мальскую ценность, я немедленно передам вам или месье де Вильневу. Пока что, к сожалению, не могу похвастаться владением какой-нибудь значимой информацией... Эдуар потеребил пуговицу на своем жилете, раздумывая, спросить ли ему у де Басси об интересующем его деле или стоит подождать, наконец решив, что это знание ему не помешает. - Кстати, о священниках. Знаете ли вы какого-нибудь святого отца, который не присягнул нашей прекрасной конституции? Возможно, в скором времени мне понадобятся его услуги. Связываться с доносчиками как-то не хочется..
Эмильен де Басси: – Не все сразу, месье, - де Басси ободряюще улыбнулся человеку, судя по всему, всерьез настроенному присоединиться к их борьбе. – Никто он ждет от вас немедленных новостей, способных решить судьбу республики. Достаточно уже одного вашего желания не оставаться в стороне от происходящего… За что лично я вам безмерно благодарен. Роялист собирался было сказать какую-нибудь подобающую случаю патетическую бессмыслицу, но вопрос Бонневиля про священника спас их обоих от лишних разглагольствований. – Священников, не присягнувших конституции, слава богу, достаточно. И в Париже в том числе. Правда, они более не практикуют официально, многие церкви закрыты, в остальных окапались назначенные патриотами ренегаты… Конечно же, я знаю таких людей. У вас имеется какое-то духовное дело? Эмильен с интересом взглянул на собеседника. Врачи всегда слыли в какой-то мере противниками священников, вмешивающимися в промысле божий и заботящимися о теле человека больше, чем о его душе. Зачем же доктору понадобился пастор? Вариантов в голову графу приходило не так уж много. Свадьба, крестины, похороны… Исповедь? Вот это вряд ли.
Лютеция Флёр-Сите: - Ну,ну...Мне кажется, вы оскорбились...- по-кошачьи, мягко, промурлыкала Лютеция, на этот раз не пытаясь отстраниться от бережной, но сильной мужской руки,- Я не хотела... Благодарю. А что касается природы...Да, она хрупка... Но... действительно, не будем больше задерживаться. Хозяйка салона и её гость прошествовали обратно вниз, однако повела Флёр-Сите вандейца на этот раз по другой лестнице, и у светлой комнаты с канарейкой, где распивали коньяк мятежник и доктор, оставленные ими, они оказались быстрее. Флёр-Сите хотела было сразу исполнить свое обещание относительно юной служительницы КОБа, но, подумав, что спешить не стоит никогда, а тем более сейчас, делать этого не стала. Ступив на порог комнаты, Лютеция весело улыбнулась "бывшим". - А вот и мы, граждане. Я вижу, вы без нас не скучали....
Эдуар Бонневиль: - Да как вам сказать... Видите ли, друг мой, я вознамерился жениться, - как и вчера, во время разговора с Матильдой, Бонневиль испытал укор совести, рассказывая о своих матримониальных планах человеку, ежедневно занятого вещами, серьезнее во много крат, чем все его проблемы вместе взятые. - Господа революционеры требуют, чтобы браки теперь регистрировались в мэрии. Вероятно, этой процедуры мне не избежать, однако мне хочется, чтобы все было как принято... Эдуар совсем замялся, жалея, что вообще завел этот разговор, но, к его счастью, на пороге комнаты показались мадам Флер-Сите и барон.
Эмильен де Басси: – Масье Бонневиль, я вас искренне поздравляю, - пробормотал де Басси, скорее изумлено, чем радостно. Нужно быть сумасшедшим, чтобы решиться обзавестись семьей в такие времена. Но с другой стороны именно из-за таких вот сумасшедших не прерывается род людской. – И с удовольствием посодействую с поиском священника… Ваша невеста, она, надеюсь, придерживается ваших взглядов на таинство брака? Вряд ли доктор Бонневиль вознамерился вести под венец пламенную республиканку, но рисковать жизнью святого отца без каких-то, хотя бы словесных, гарантий Эмильену тоже не хотелось. Выяснить все подробнее, однако, помешал мелодичный голосок вернувшейся в комнату Лютеции. – Ничуть, мадам. У нас имеется врач и имеется пациент. И в такой компании не до скуки. Еще имелся коньяк, - отозвался граф, насмешливо указывая взглядом на бутылку. – Но его непростительно мало. А вы уже посекретничали, друзья мои?
Бернар де Вильнев: - Совершенно верно, гражданин Басси, мы уже посекретничали. Де Вильневу оставалось только с улыбкой развести руками. Причину недавней галантности барона его новый знакомый угадал сходу и верно. Хорошо бы он не угадал так же легко и повод. Хотя и повод, черт возьми, достаточно прозрачен. В эту минуту Бернар категорически не был готов к расспросам, поэтому тему беседы стоило сменить кардинально. И тут на помощь весьма кстати пришло дело, не сделанное еще вчера и беззастенчиво отложенное уже несколько раз в течение сегодняшнего утра. Матильда. – Эдуар, я надеюсь, что не покажусь вам навязчивым, если попрошу прогуляться со мной до вашей квартиры. Не уверен, что ваша квартирная хозяйка позволит мне хозяйничать там в ваше отсутствие. А тем более уводить вверенную своим заботам пациентку. А гражданке Тиссо, полагаю, самое время переехать. Да и успокоиться. Если она, - что сомнительно, - волнуется о моем местонахождении. А вас, Эмильен, я собственно уже познакомил с тем человеком, с которым обещал. Поэтому более не смею располагать вашим временем. Сказанное не было попыткой отвязаться от де Басси, но Дюверже полагал все же, что о руководителе подпольной группы роялистов тоже есть кому, беспокоиться. И тем более, ему самому есть, чем заняться.
Эдуар Бонневиль: - Нисколько, Бернар, нисколько. Если желаете, можно отправиться ко мне прямо сейчас. Но что до смены вашего с ней местопребывания, я бы не стал пока тревожить мадемуазель Тиссо. Поверьте, если она останется у меня еще день-другой, это меня ничуть не смутит, а самой Матильде покой только пойдет во благо. Эдуар готовился покинуть салон мадам Флер-Сите со смешанными чувствами, преобладающим из которых была все-таки радость - наконец-то ему предоставлялась возможность сделать что-то стоящее, вместо того чтобы ворчать про себя и, сжав зубы, ждать избавления от кошмарного сна, заполонившего все вокруг и день ото дня становившегося лишь страшнее. - Благодарю вас, месье де Басси, надеюсь, в скором времени мне очень пригодится ваша помощь, - поднимаясь на ноги, обратился Бонневиль к графу. - В свою очередь, вы всегда можете рассчитывать на мою.
Эмильен де Басси: - А-аа, пустяки, - с любезной невозмутимостью протянул Эмильен, поднимаясь с кресла вслед за доктором. – Какие бы у меня ни были дела, их придется отложить до той поры, пока граждане на улицах не успокоятся. Или пока их не успокоят штыками и свинцом другие граждане. Поэтому знаете что, господа, лучше будет, если я пойду с вами. Де Басси оказалось, что после этих его слов лице вандейца мелькнуло некое сомнение, и граф, недовольно поводя плечами, пояснил: - Трое мужчин всегда лучше, чем двое, в случае, когда нужно сопроводить девушку, да еще и раненную, да еще и в такой кутерьме, как сегодня. Ну, мало ли что. Мне просто будет спокойнее, если я буду знать, что вы дошли туда, куда направлялись. За сим считая свой визит на квартиру доктора Бонневиля делом решенным, мужчина любезно поклонился наблюдающей за их сборами даме. – Всего доброго, мадам. Не удивляйтесь, если я вскоре стану завсегдатаем вашего салона, он все всяких похвал.
полная версия страницы