Форум » Париж. Город » "Женщины и революция", 26 мая, вечер » Ответить
"Женщины и революция", 26 мая, вечер
Матильда де Людр: Время: 26 мая, вечер Место: где-то на улицах Парижа Участвуют: Матильда де Людр, Мари-Клод Ланде, Маргарита Блэкней, а так же все желающие.
Ответов - 45, стр:
1 2 3 All
Маргарита Блекней: - Мадемуазель, я думаю, комиссар Рено не водит связей с людьме не преданными Республике, так что это лишний раз подтверждает ошибочность слов данной особы, у которой "чутье на роялистов", - Маргарита театрально указала на Мари-Клод, - И к тому же политика - дело мужчин, поэтому я не вижу ничего зазорного в том, что вы, мадемуазель, с политикой стараетесь не связываться, - Маргарита улыбнулась Матильде,но вспомнив про требование гвардейца, молча достала документы и протянула ему. Пока гвардейцы были заняты паспортом, леди Блекней незаметно разглядывала Мари-Клод. Вот типичная женщина, посвятившая себя служению Революции, - пришла к выводу артистка после недолгого "изучения" женщины.
Мари-Клод Ланде: Мари-Клод хмуро разглядывала женщину, которая так не вовремя решила разыгрывать из себя защитницу оскорбленных и пойманных. Служанка чуть не задохнулась от злости и негодования, когда услышала, что аристократочка (так она про себя называла Матильду) «республиканка до мозга костей». - Республиканка говоришь!? Да откуда тебя саму черти принесли? Небось из Вандеи! Езжай своей дорогой и не мешай людям делать свою работу. А эта – она кивнула на Матильду, - никакая не республиканка! Руки ухоженные, одета как богатенькая дворяночка да и манеры не наши! Чувствуя, что рыбка срывается с крючка, она попыталась словами достучаться до ополченцев, которые похоже совсем растаяли от прелестей артистки. - Эй, ребятки, вы что на солнце перегрелись! Неужели любая красивая женщина может сбить вас, простаков – этаких с истинного пути! А ну лучше документы проверяйте – рявкнула Мари-Клод.
Le sort: Ополченцы и без напоминания бдительной гражданки Ланде уже вовсю глазели на документы актрисы. Паспорт, с вложенным в него официальным приглашением от имени Конвента произвел заметное впечатление на республиканский патруль. – Помолчи лучше, - грубо посоветовал командир отряда Мари-Клод. – Руки, руки. Дамочкам покраше да с ногами поровнее, видишь, повезло не руками на хлеб зарабатывать. Печати вот эти видишь?! Он едва не швырнул в лицо хромой республиканке паспорт леди Блекней. – Это бумага из Конвента. Кон-вен-та, усекла. А у нее чутье… То, что обе женщины поминали какого-то комиссара, окончательно утвердило солдат в понимании того, что их наводчица обозналась. – Вы уж простите нас, гражданки, - буркнул один из ополченцев. – Сами знаете, время такое. В Париже неспокойно, роялисты так и шастают. Сами пакостят революции, как только могут. И баб своих тому же учат. Ступайте по своим делам, гражданка Тиссо. У Республики к вам претензий нет.
Мари-Клод Ланде: От обиды и унижения Мари-Клод была готова прямо здесь, и сейчас разрыдаться как обычная женщина. Но гордость не позволила. Она лишь с ненавистью посмотрела на Матильду и Маргариту. - Трусы вы ребятки, а не защитники революции! Две красотки юбками перед вам покрутили, так вы нюни и развесили. Но более я вас дураков задерживать не стану. Она круто повернулась и гордо поковыляла прочь. В этот раз женское обаяние одержало верх над правдой…
Матильда де Людр: Облегчение обрушилось на плечи Матильды свинцовой тяжестью. Ровно вопреки расхожему «гора с плеч свалилась». Подобная нервная встряска определенно была противопоказана девушке, с утра еще страдающей от жара и воспаления в ране. Чувствуя, что ноги ее не держат, мадемуазель де Людр, позабыв про все правила приличия, ухватилась за руку леди Блекней. – Благодарю вас, мадам. Вы появились так… вовремя. Я настолько растерялась, что совсем позабыла про комиссара Рено. Господи, если бы эти люди уволокли меня в свой революционный суд… Баронесса с отвращением оглянулась на ополченцев, возвращающихся на свой пост. А еще дальше виднелась прихрамывающая фигура гражданки Ланде. Матильда не могла счесть себя злопамятной особой, но на этот раз в сущности незнакомая ей «революционная республиканка» разозлила девушку не на шутку. «Я тебя найду, - мысленно пообещала де Людр, и пальцы ее непроизвольно сжались в кулаки. – Если я тебя не найду, завтра на моем месте окажется любая другая невинная женщина, которой не повезло родиться в благородной семье. Но я этого не допущу… »
Маргарита Блекней: Маргарита провожала задумчивым взглядом ополченцев и гражданку Ланде, когда, почувствовав руку Матильды, бросила короткий взгляд на нее. Ее поразила бледность девушки, но молодая женщина списала это на перенесенный Матильдой испуг, потому что встреча с гвардейцами в такое время редко приводит к счастью. - Мадемуазель, с вами все в порядке? - леди Блекней все же поинтересовалась у Матильды, но больше из-за беспокойства, чем правил хорошего тона.
Матильда де Людр: - Теперь, да. На лбу девушки поблескивали выдающие ее слабость бисеринки пота, и баронесса торопливо вытерла их тыльной стороной ладони. Кажется, самое страшное было уже позади. Мадемуазель де Людр слабо улыбнулась, припомнив, что точно также она утешала себя, покинув квартиру доктора Бонневиля. Сколько раз еще за сегодняшний день ей придется задумываться о «самом страшном», кто знает…. – А вы… Вы уже обустроились в Париже, миледи? Даже у случайной встречи должны быть какие-то причины. Одна из которых могла оказаться той, что леди Блекни просто поселилась неподалеку. – Представляете, я заблудилась, не смогла найти свою гостиницу. Спросила дорогу, а эта воинственная женщина тут же сочла меня преступницей.
Маргарита Блекней: Леди Блекней внимательно выслушала девушку,но в этот раз от нее не ускользнуло нездоровый вид Матильды. Маргарита решила пока не говорить о своих догадках о ее самочувствии. - Да, я поселилась неподалеку на улице Св.Мартина, мадемуазель, - молодая женщина улыбнулась, - А раз вы заблудились в Париже и вероятно название улицы не помните, то смею пригласить вас в гостиницу гражданки Кренон, где проживаю я, но в любом случае мы свяжемся с комиссаром Рено, чтоб он знал где вы находитесь.
Матильда де Людр: Во взгляде баронессы, устремленном на леди Блэкней, заискрилась радость, но эту радость в согласие девушка превратила не сразу. Разумеется, она предпочла бы коротать время в обществе актрисы, - между двумя женщинами, кажется, установилось уже хрупкое взаимопонимание и доверие, - но вот как из номера миледи связываться с «комиссаром Рено?» Матильде были известны три адреса, где можно было оставить весточку Бернару. Квартира доктора Бонневиля, которую она недавно покинула, гостиница, в которую она так пока и не вернулась, и явочный адрес, данный им агентом в Нантере. Разумеется, у реального комиссара Рено, чье тело наверняка за неделю уже успели растерзать волки в Вандее, в Париже остались и друзья, и коллеги. Но по неосторожности наткнуться на кого-то из них в поисках де Вильнева мадемуазель де Людр не хотелось бы. Объяснять леди Блэкней, что ее знакомый Рено – не совсем Рено, тем более. Все эти размышления вынуждали юную даму затягивать с ответом. – Месье Рено будет очень волноваться обо мне, - протянула Матильда неуверенно. – Особенно если не застанет в той гостинице, где он меня оставил. Я теряюсь в догадках, каким образом предупредить его о том, что я поехала к вам.
Маргарита Блекней: Маргарита задумалась, но в отличие от девушки она думала, как по-настоящему связаться с комиссаром Рено. Но неожиданно всплыла перед глазами сцена утреннего визита двух мужчин. Конечно.. один из них тоже преставился комиссаром Рено.. И от заставы в Нантере мы ехали с комиссаром Рено.. Разве так может быть? ..или кто-то из них не является оным.. или братья? ..но оба комиссары КОБа.. нет.. А девушка, кто она тогда? Но посмотрев на Матильду, леди Блекней не могла поверить, что так правдоподобно можно сыграть нездоровье. ..а вот мадемуазель необходимо помощь и отдых..
Матильда де Людр: – Наверное будет лучше, если… Договорить Матильда не сумела. Голос ее потух до едва слышного шепота, скомкав невнятно окончание фразы, а перед глазами поплыли радужные круги. Рана, как обычно в самый неподходящий момент, напомнила девушке, что с ее существованием надо бы считаться. Слабость и головокружение нахлынули нежданно, не оставляя вандейской мадонне даже времени на то, чтобы поиронизировать над собой, второй раз за день намеревающейся рухнуть в обморок, как какая-нибудь кисейная барышня. Право, мадемуазель де Людр, привыкшая за последний год считать себя «сильной женщиной», «воительницей», «защитницей монархии» и награждать прочими высокопарными определениями, которыми часто грешили роялисты, на практике таковой не являлась. Поэтому, прижав ладонь ко лбу, она опасно пошатнулась, едва не падая на собеседницу.
Маргарита Блекней: Маргарита по привычке старалась смотреть собеседнице в глаза, когда заметила, что взгляд Матильды становится рассредоточенным и тусклым, речь тихой и невнятной, за этим последовал обморок молодой особы, что все-таки ввергло в некое замешательство леди Блекней. Старясь удержать девушку, она почему-то шепотом пыталась ее "дозваться": - Мадемуазель.. мадемуазель.., - но никакого результата не последовало. Тогда Маргарита решила позвать на помощь кучера, так как держать хотя и хрупкую девушку молодой женщине становилось все трудней и трудней. Мужчина скочил с козел с первого ее окрика, подойдя к артистке он перенял Матильду из рук Марго. Женщина сделала глубокий глоток воздуха, чтоб восстановить силы, и добавила: - Суд.. гражданин, перенесите мадемуазель в карету, будьте любезны, - кучер кивнул и поплелся обратно к карете. Усевшись, Марго глянула на Матильду, которая оставалась в бесознательном состоянии и полулежачем положении на твердой скамейке кареты. Молодая женщина достала из маленькой сумочки нюхательную соль, которую носила по привычке, хотя пользовалась ей крайне редко. - Гражданка, куда едем? - отвлек ее голос кучера. - Улица Св.Мартина, дом двадцать второй, - ответила Маргарита и, повернувшись удобно к Матильде, поднесла нюхательную соль к ее носу.
Матильда де Людр: Резкий запах вскоре привел мадемуазель де Людр в чувство, и она немного рассеянно, как это часто бывает после обморока, обвела взглядом скромное внутренне убранство наемного экипажа. Девушка чувствовала себя полностью разбитой, даже малейшее движение рукой давалось с таким трудом, словно собственная плоть внезапно обернулась свинцом. – Леди Блэкней… Простите меня… Я доставляю вам столько хлопот, - Вымученным голосом прошептала Матильда, подавая голос в ответ а невысказанную тревогу, явно заметную во взгляда актрисы. – Я… Не очень хорошо себя чувствую. Вчерашняя дорога, я, кажется, простудилась… Баронесса все еще не решалась назвать истинную причину своего недомогания, но недавнее желание бежать с квартиры доктора Бонневиля казалось ей сейчас весьма неосмотрительным. А главное, она просто не в состоянии теперь искать гостиницу, которую покинула вместе с Бернаром сегодня утром. – Куда мы едем? – поинтересовалась девушка тихо, хотя ответ на этот вопрос был, кажется, ей уже известен.
Маргарита Блекней: - Я рада, что вам лучше, мадемуазель, - улыбнулась Маргарита, медленно закрывая крышечкой пузырек с нюхательной солью и убирая его в сумочку, - А едем мы в гостиницу гражданки Кренон. Там вы отдохнете и наберетесь сил, а то такое приключение и особенно, когда простужена, - она с пониманием посмотрела на Матильду и добавила, кивнув головой, - Да, конечно, чуть не забыла. И утром завтрашнего дня отправим записку в Комитет общественной безопасности, чтобы предупредить комиссара Рено, что с вами все в порядке. А то сегодня мы уже не успеем, да и сравнительно поздно уже.
Матильда де Людр: – Записку в Комитет? – Растерянно повторила Матильда, вовсе не ожидавшая подобного поворота дела. – Д-да конечно же… Объяснять леди Блэкней прямо сейчас и немедленно, что «комиссара Рено» ни в коем случае нельзя искать в КОБе, баронесса была явно не готова. – Я постараюсь не стеснять вас, миледи, а завтра я… Я сама напишу Альберу, - пообещала она потухшим голосом, малодушно откладывая решение возникшей проблемы до завтрашнего утра. Неужели убегать из гостиничного номера актрисы ей предстоит так же поспешно и тайно, как из квартиры доктора? Из одной неприятности в другую. Неужели де Вильнев прав, и она нуждается в постоянном присмотре и опеке? Последняя мысль заставила девушку поморщиться, а затем упрямо вскинуть голову. Мысленное соперничество с Бернаром по обыкновению придало ей сил. – Вы уже побывали в театре? – спросила ле Людр, надеясь поскорее сменить связанную с Рено тему.
Маргарита Блекней: На ответ Матильды, что она сама напишет записку "комиссару", леди Блекней кивнула головой, но упоминание имени Альбера вызвало улыбку на лице молодой женщины. Внешне она была спокойна, но в голове в этот момент мысли сменяли одна другую. Как? ..не может быть, чтоб двух людей звали идентично и занимаемые должности тоже совпадали.. нет.. не может.. Значит, кто-то не Альбер Рено. Но кто? - рассуждала молодая женщина, припоминая все детали знакомства с обоими мужчинами, но так и не вспомнив ничего существнного, решила отложить столь долгие раздумья на предстоящую ночь, так как знала, что снова будет ее мучить бессоница. - Да, побывала, - улыбаясь, поделилась радостью Маргарита, - Я не устояла, чтоб не прийти сегодня. Хотя репетиции со мной начинаются только завтра. Я так счастлива, что вернулась, хотя на короткое время, на сцену. Вот только сценарии нужно еще прочитать, но это самое интересное, как я всегда считала, в моей профессии.
Матильда де Людр: Матильда, хоть и не зная истинной причины улыбки своей собеседницы, улыбнулась в ответ. В эту минуту она завидовала леди Блэкней, жизнь которой, казалось, вовсе не изменилась, не смотря на появление гильотин на площадях. «Счастливая… Она радуется своему возвращению в Париж, театру, грядущим репетициям, ожидающему прочтения сценарию. А моя жизнь, кажется, уже закончилась. Осталась одна борьба…» - Вы удивительная женщина, миледи, - вздохнула мадемуазель де Людр, - Так хочется взглянуть на грядущую постановку. «Только вряд ли де Вильнев позволит отвлекаться на подобные мелочи. И Шарлотта де Монтерей. Надо еще разыскать Шарлотту…» - Эти сценарии… Они сейчас у вас? Никогда не держала в руках черновиков грядущей пьесы. Почитаете мне?
Маргарита Блекней: На комплимент Матильды леди Блекней улыбнулась. - Вы не менее удивительны, мадемуазель, - рассмеялась она, потом став серьезной, продолжила, - А как вы вступили с хватку с теми бандитами, напавшими на нас по дороге в Париж. Вы бились наравне с мужчиной, комиссаром Рено. Вы храбрая женщина, я вами искренне восхищаюсь. К тому времени экипаж подъехал к гостинице. Увидев уже знакомый дом с обшарпанной вывеской, Маргарита кивнув головой в сторону этого здания, добавила: - А вот мы и приехали, мадемуазель, - и вышла из экипажа. Пока Матильда спускалась, молодая женщина заплатила кучеру и вернулась обратно к девушке, - Давайте я вам помогу, - произнесла Марго и подставила руку.
Матильда де Людр: - Вы живете в этой… С губ мадемуазель де Людр едва не сорвалось грубое, но емкое «дыре», но она вовремя запнулась. Конечно, революционный Париж не блистал чистотой и лоском во времена, когда за любовь к роскоши или просто чистым простыням можно было заплатить головой. Но утонченный облик актрисы абсолютно не вязался с невзрачным зданием, у которого остановилась карета. Матильда оперлась было на заботливо подставленную ей руку леди Блэкней, но удивление ее требовало всплеснуть руками, что девушка и сделала. Причем настолько пылко, что едва не упала, неловко ступив на больную ногу. – Но… почему? Она понимала, почему де Вильнев поселил ее саму в такую же вот неряшливую гостиницу. Хоть и не испытывала особой радости по этому поводу. Но отчего в подобной низкопробной забегаловке живет миледи Маргарита?
Маргарита Блекней: Леди Блекней, заметив какое впечатление произвело ее гостиница на юную девушку, виновато улыбнулась и ответила на заданный вопрос "почему?": - Конечно, мне не хочется вас разочаровывать, мадемуазель, но здесь я все-таки проживаю, - но немного подумав, решила продолжить, - Понимаете, я парижская артистка, как вы знаете, и выйдя замуж, ничуть не изменилась - я не отдалилась от народа. Маргарита понимала, что эта гостиница никак не вяжется с ее образом утонченной дамы, но каждый раз придумывать разные объяснения ее выбора места проживания в Париже было не в ее правилах. Тем временем они уже зашли в это ужасное строение, и снова этот рыбный запах заставил молодую женщину пожалеть о своей непосредственной "близости" к народу. Леди Блекней, повернувшись лицом к Матильде, пожала плечами и, улыбаясь уголками рта, пояснила: "Знаменитые пироги гражданки Кренон..".
полная версия страницы