Форум » Париж. Город » Судьбоносная встреча » Ответить
Судьбоносная встреча
Персиваль Блекней: Время: 28 мая, день, начало второго. Место: переулок по пути к салону "Флер де Сите". Участвуют: Анри д'Ольме, Алый Первоцвет.
Ответов - 44, стр:
1 2 3 All
Персиваль Блекней: Отыграно в ICQ. …Вскоре слуга уже сервировал стол, сотворяя безыскусную композицию с помощью чашек со странной росписью и тарелки с творожными корзиночками. Когда он удалился, Перси вздохнул: - Нет ничего хуже для англичанина, чем плохой чай. - Смею заверить, для француза плохой чай тоже не слишком притягателен, - почти не натянуто улыбнулся вандеец. Перси изящным жестом взял чашку и перешел к делу: - Анри, то, что вы помните, проливает свет на ваши дела здесь, в Париже? - Немного. Настолько мало, что я готов впасть в отчаяние... - честно признался Анри, в свою очередь отдавая должное местному чаю. Вопреки мнению месье Блекней, чай не был таким уж плохим. - Ах, впасть в отчаяние вы успеете всегда и этот путь крайне малообещающ. Попробуйте эту корзиночку. Анри осторожно взял пирожное. Обстановка становилась все более непринужденной, он расслаблялся, и его это озадачивало. Дружелюбная вежливость месье Перси располагала к ответному дружелюбию, и д'Ольме пояснил: - Иногда я натыкаюсь на остатки своего прошлого, но их так немного. - Но они значимы для вас? – уточнил Алый Первоцвет. – Прошлое… странная категория. Разве бывает прошлое просто таковым? О нет, оно влияет и на настоящее, и на будущее. - Значимы, - констатировал вандеец, вновь принимаясь за чай. - Я не знаю, для чего я изначально собирался в Париж, но сейчас... Сейчас у меня есть несколько ориентиров. - Могу я поинтересоваться, каковы они? – Перси начал складывать вышитую салфетку в сложную геометрическую фигуру. – Ах, не получается! Вас увлекает какой-то вид искусства? Меня всегда забавляли поделки из бумаги, вот и с тканью порой не могу выдержать… - протянул он, встряхнув салфетку. – Дурная вышивка, даже и не думайте хвалить ее. Лучше бы все это было бумажным. Анри покосился на салфетку. - Не буду хвалить. Что касается искусства, когда-то я неплохо рисовал лошадей. А сейчас как-то не до того... Ориентиры мои просты - оставаться верным присяге. - Что вы намерены делать дальше? – вдруг напрямую спросил Алый Первоцвет. – Вас ищут. Мне бы хотелось, друг мой, чтобы ваша верность присяге испытывалась как можно дольше. А к эшафоту, увы, путь короткий. Анри в упор посмотрел на сэра Перси. Какой бы симпатией он не проникался к этому франтоватому молодому человеку, говорить про дофина вандеец не имел права. - Буду искать брата, - вздохнул он. - Попутно... Попутно сделаю все, чтобы в колесе Революции оказалось как можно больше палок. - И... вы думаете заняться этим одни? - уточнил Перси. - В Париже для вас совсем небезопасно.
Анри д'Ольме: - Я не ищу безопасности, - отмахнулся д’Ольме, потом с некоторым смущением улыбнулся, словно извиняясь за возможный пафос. Хотя, имея несколько ранений, роялист мог говорить такие слова с полным правом. – Я просто хочу найти брата и понять, если не вспомнить, для чего я сюда приехал. Ведь в месте, которое я покинул... Думаю, я бы пригодился там не менее, чем здесь. Значит, причина была достаточно весомой. Анри поставил чашку на стол и принялся философски рассматривать редкий узор чаинок на ее дне. Говорят, на кофейной гуще можно гадать. На чайной – вряд ли...
Персиваль Блекней: - Кстати, о покинутых местах... - Перси позвонил в колокольчик, подзывая слугу. -Вы ведь понимаете, что я здесь не открыто... В провинции у меня суконная фабрика, здесь же я хочу заключить контракт для поставки на нужды армии. Чередую наряды и знакомства, одно за другим, одно за другим... Рассуждаю о тканях и совершаю долгие прогулки. Ах, друг мой, Жан, - обратился он к вошедшему, - будьте добры, еще чаю.
Анри д'Ольме: Анри машинально придвинул и свою чашку, чаинки поднялись со дна, завертелись в водовороте, разрушая последнюю надежду что-то прочесть в их узоре. Д'Ольме в очередной раз подосадовал на свою проклятую амнезию, его память совершенно очевидно таила в себе множество важных и полезных сведений, но вот как извлечь их на поверхность из мрака забвения? -Вы надолго в Париже? - поинтересовался он, сочтя этот вопрос вполне безобидным.
Персиваль Блекней: - Надолго ль я - увы, не знаю. Что обрету и потеряю? - в рифму, но без тени иронии ответил Первоцвет. - Друг мой Анри, если бы сие мне было известно! Но право, сейчас меня интересует другое: что за бумаги, на которые вы то и дело смотрите?
Анри д'Ольме: - Я не знаю, - д’Ольме подтянул сверток поближе и распустил завязку. – Это документы моего брата, какие-то чертежи. Я нашел их на Сен-Флорантен. Бумаги с тихим шелестом развернулись, и Анри аккуратно стер с них пыль салфеткой. На чертежах явно были изображены какие-то планы, возможно, очень большого здания, или... Или рисунок городских улиц?
Персиваль Блекней: - Позвольте... - Перси подвинул чертежи к себе. - О капризы судьбы, вы и не представляете, что это такое!
Анри д'Ольме: - Надеюсь, вы меня просветите, - мрачно предположил д’Ольме. Что могло быть на этих чертежах, которые брат так старательно прятал? Пока Алый Первоцвет рассматривал документы, Анри, пользуясь временным отсутствием прислуги, принялся перезаряжать пистолет. Роялист не хотел второй раз оказаться в ситуации, где ему пришлось бы выступать безоружным против вооруженного противника. Еще и чертова головная боль, как бы от нее избавиться... «Вместе с головой», подсказал внутренний голос, и Анри усмехнулся своим мыслям, стараясь не рассыпать порох по всему столу.
Персиваль Блекней: Баронет ответил не сразу, то изучая чертежи, то поглядывая с легкой улыбкой на боевые приготовления д'Ольме. - Планы катакомб Парижа, - наконец объявил он, расправляя и без того идеальный галстук.
Анри д'Ольме: Немного пороха Анри все-таки рассыпал. - Мда... Во избежание дальнейших сюрпризов роялист все-таки закончил перезарядку, убрал со стола все, что не относилось к сервировке (кроме чертежей, разумеется), и немного покачался на стуле, соображая, что делать дальше. - А ведь я там был сегодня, - после недолгих раздумий сообщил д’Ольме. Планы следовало срочно показать Бернару. Подумать только... Кому придет в голову искать их под землей? А ведь по этим ходам можно попасть почти куда угодно.
Персиваль Блекней: - И как вам прогулка? - поинтересовался Алый Первоцвет. - Май нынче жаркий, и места, дарующие нам желанную прохладу, обретают особую ценность.
Анри д'Ольме: - Замечательная прогулка. – Д’Ольме передернуло, когда он вспомнил костницу и перспективу остаться погребенным заживо. – Прохладно, как в склепе. Поразмыслив немного, Анри поделился с Первоцветом историей их сегодняшних приключений, начиная от побега из гостиницы и заканчивая символическим возвращением к Божьему свету через церковь. Впрочем, роялист не назвал ни одного имени и ни одного названия, так что и "Триумф Революции" и Сакре-Кер остались безымянными точками, абстракцией на карте Парижа.
Персиваль Блекней: Перси слушал его задумчиво и внимательно, вновь и вновь убеждаясь в том, как полезен ему будет этот человек. Да и не просто полезен - он чувствовал, что в лице Анри может приобрести хорошего друга. Вот только ему все еще не доверяют, однако с учетом обстановки в Париже осторожность д'Ольме скорее успокаивала баронета, нежели вызывала недовольство. - Право, вы ловки, - проговорил он по окончании рассказа. - И бесстрашны, смею заметить. Весьма безрассудны... но ведь безрассудство свойственно всем, кто делает подобный выбор?
Анри д'Ольме: - Глядя на вас, я убеждаюсь, что это так, - Анри припомнил все обстоятельства их знакомства. – Достаточно безрассудным было с вашей стороны отбирать у меня документ в подворотне. Окажись я настоящим агентом, и будь мой пистолет заряжен... Кстати, выбросьте наконец это злосчастное свидетельство. Или сожгите его. Вы носите с собой готовый смертный приговор. «Мартену» никогда не простят ни сегодняшней ночи, ни визита к Робеспьеру. Свободного времени у роялиста оставалось не так уж много. Задержись он, и Бернар, чего доброго, решит, что д‘Ольме схвачен или убит. Ни к чему создавать лишнюю напряженность, нервы у всех и так не в лучшем состоянии... Да и чертежи нужно как можно быстрее доставить Вильневу.
Персиваль Блекней: - Да будет так, - баронет поднес документ к огоньку свечи. - Вы нервничаете, Анри? Мое общество досаждает вам или есть иная причина?
Анри д'Ольме: - Я... тороплюсь, - Анри напряженно думал о том, стоит ли знакомить Вильнева с Алым Первоцветом. Нужно обязательно рассказать Бернару о новом знакомом, но вот стоит ли новому знакомому рассказывать о Вильневе? - Меня ждут... друзья. Так что скоро я буду вынужден вас покинуть, но надеюсь на новую встречу. Кажется, мы можем быть полезны друг другу... В интонациях роялиста помимо его воли прозвучал извиняющийся оттенок. Необходимое недоверие, что тут сделаешь... Но сэр Перси, судя по всему, умный человек. И если он тот, за кого себя выдает – он поймет. Если не тот – поймет тем паче.
Персиваль Блекней: - Мы можем понадобиться друг другу весьма скоро, посему давайте условимся о месте встречи, едином на все случаи. Так мы избежим необходимости упоминать о нем в записке. Как мне вас найти, или же вы предпочтете сами найти меня?
Анри д'Ольме: - Я сам не знаю, где буду завтра... Поэтому дайте мне какой-нибудь ориентир. Что-нибудь достаточно приметное, и вместе с тем людное.
Персиваль Блекней: - Людное... Вы должны скрываться, Анри, но где проще затеряться, чем в толпе? Галереи Пале-Рояля, ныне Пале-Эгалите... Двое друзей, решивших забыть дурные мысли в обществе самых смелых женщин Парижа... Выберем центральную.
Анри д'Ольме: - Хорошо, пусть будет центральная. Если мне потребуется встретиться с вами, записку передать в эту гостиницу? – Анри аккуратно свернул чертежи. Любопытно, что скажет по этому поводу Бернар. Но... Какая удача. Неудивительно, что Гильом спрятал эти документы. Удивительно, что их до сих пор не нашли. Хотя кто станет обыскивать квартиру депутата Конвента? Разве что озабоченный судьбой брата роялист. - Честное слово, мне хочется послать месье Огюстену записку с извинениями за беспорядок в гостиной... – пошутил д’Ольме. – Он сохранил для нас эти бумаги, хоть и сам не знал об этом.
полная версия страницы